Уголовный кодекс пытается следовать Евангелию, учитывая покаяние преступников. Как известно, покаявшийся разбойник первым вошёл в рай. Посмотрим, что из этого получается в аберрации светского государства.
УК РФ Статья 75. Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием
1. Лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести, может быть освобождено от уголовной ответственности, если после совершения преступления добровольно явилось с повинной, способствовало раскрытию и расследованию этого преступления, возместило ущерб или иным образом загладило вред, причиненный этим преступлением, и вследствие деятельного раскаяния перестало быть общественно опасным.
Если преступление тяжкое, то раскаяние учитывается при назначении наказания. Но что такое сейчас — раскаяние? Раскаяние в правосудии сейчас — это рассказать о своём преступлении, даже если его не было, это оговорить людей, которые могли и вообще не участвовать в преступной деятельности, это — подтвердить версию следствия о совершенном преступлении, какой бы безумной она ни была, это — погасить ущерб, даже если его не причинял, это — полностью сломаться, попав под каток правоохранительной системы.
За все эти «раскаяния» следует награда — мягкая мера пресечения, быстрый суд, меньший срок, освобождение от штрафа — и это только самые очевидные плюсы. «Раскаявшиеся» под пытками жалеют не о совершённых действиях, обычное сожаление — о том, что уважал закон.
Раскаяние — привычный инструмент времён репрессий:
… Большие многолюдные залы и аудитории превратились в исповедальни. Несмотря на то что отпущения грехов давались очень туго (наоборот, чаще всего покаянные выступления признавались «недостаточными»), все же поток «раскаяний» ширился с каждым днем. На любом собрании было свое дежурное блюдо. Каялись в неправильном понимании теории перманентной революции и в воздержании при голосовании оппозиционной платформы в 1923 году. В «отрыжке» великодержавного шовинизма и в недооценке второго пятилетнего плана. В знакомстве с какими-то грешниками и в увлечении театром Мейерхольда.
Бия себя кулаками в грудь, «виновные» вопили о том, что они «проявили политическую близорукость», «потеряли бдительность», «пошли на примиренчество с сомнительными элементами», «лили воду на мельницу», «проявляли гнилой либерализм». … Е.Гинзбург
Можно ли что-то сделать в ситуации, когда раскаяние достигается порой неисполнимыми посулами? Да, можно. Необходимо исключить показания лиц, заключивших досудебное соглашение, в качестве доказательств по делу. Необходимо соблюдать закон при рассмотрении дел в особом порядке. Необходимо исключить признание в преступлении из доказательств преступления. Необходимо искать ответы на вопросы, которые пока без ответов.
И главное: необходимо изменить систему показателей правоохранительной системы. И пусть до индекса счастья мы ещё не доросли. Но контролировать индекс незащищённости населения мы уже можем. Пока премии и звёзды будут сыпаться за раскрытые преступления, аресты, устоявшие приговоры — число преступлений будет расти, а приговоры будет очень трудно отменить. Главное — это не наказать «преступника». Главное — обеспечить безопасность и комфорт НЕ преступников.
А пока…. раскаяние при нынешнем правосудии вызывает только жалость к тем, кто не выдержал давления, кто сломался в надежде на послабление. Кто поверил в райскую жизнь раскаявшегося преступника. И официальная статистика говорит о страшном количестве таких — более 80% привлекаемых по уголовным преступлениям. Эти сломанные люди потом возвращаются в общество, формируя идеологию «раскаяния» для будущих поколений.
Берегите себя.