В стандартном уголовном деле потерпевшие и обвиняемые — две противоборствующие стороны в уголовном процессе. Но в нашем деле всё идёт нестандартно.
Изначально потерпевшие писали заявления вовсе не в отношении обвиняемых, а в отношении Временной администрации, введённой ЦБ. И уже потом, когда МВД столкнулось с необходимостью всё же найти каких-то виноватых, кроме неприкасаемых, в обвинении появились фамилии руководителей Кооператива. А дальше, действиями, похожими на обман и угрозы, пайщиков вынуждали писать заявления на обвиняемых. Многие отказывались, их исключали из потерпевших. Многие писали, что они потерпевшие, но не от обвиняемых. Так сложилась уникальная ситуация, когда значительная часть потерпевших борется вместе с обвиняемыми за честное расследование. Следствие, безусловно, не могло этого не заметить и выделило кусочек уголовного дела с «нужными» потерпевшими. Это было ошибкой, суд не принял такой вольности, и дело вернулось прокурору в полном соответствии с УПК. Что будет дальше — видимо, пока мало кто знает. И значимую роль будут играть именно потерпевшие.
Есть замечательная статья Дмитрия Сергеевича Устинова «Взаимоотношения обвиняемого с потерпевшим и их роль в формировании его уголовно-процессуального поведения», которая многое объясняет. Немного поцитирую:
«Обвиняемый и потерпевшие — два субъекта уголовного процесса, интересы которых, при всей их противоречивости, образуют основу объекта всех уголовно-процессуальных отношений и самого уголовного судопроизводства.»
В условиях объективного непредвзятого отношения потерпевшего и обвиняемого к преступлению «срабатывает эффект солидарной оценки происходящего».В нынешних условиях распространения досудебных соглашений и особого порядка обвиняемый не ищет пути заглаживания вреда, а «в первую очередь озабочен приобретением расположения органов, осуществляющих производство по уголовному делу».
Именно пренебрежение интересами потерпевших создаёт ситуацию, когда потерпевшие заинтересованы не в приговоре, а в справедливости, не в назначении стрелочников, а в честном расследовании. Что же получается сейчас?
Потерпевшие по нашему уголовному делу объединяются, обмениваются информацией, пишут жалобы во все инстанции, обсуждают ответы. Пожилые люди, которым за 70, осваивают компьютер, электронную почту. Помню, как мне в СИЗО пришло письмо от группы потерпевших с рассказом о том, как они скинулись на ноутбук, чтобы читать мой блог. Периодически долетает информация о том, как потерпевшие записываются на компьютерные курсы, чтобы более эффективно бороться за свои права.
И этот процесс уже не остановить. Потерпевшие самостоятельно объединяются для совместных действий. И как в случае с «жёлтыми жилетами» — координатора этих действий нет, да он и не нужен. Нужно соблюдение законов. Следствием, прокуратурой, судами. Только это даст возможность защитить интересы потерпевших и интересы обвиняемых, которые в нашем случае практически совпадают.
Теория о роли потерпевшего в уголовном судопроизводстве начинает стремительно дополняться практикой, поскольку в современных условиях всё чаще потерпевшие, объективно оценивая качество «расследования» становятся на сторону обвиняемых. Уголовное преследование теряет функцию защиты интересов потерпевших, приговоры часто выносятся в противоречии с интересами потерпевших.
Как тут не вспомнить Солженицынский Гулаг:
И пока не будет в стране независимого общественного мнения — нет никакой гарантии, что всё многомиллионное беспричинное уничтожение не повторится вновь, что оно не начнётся любой ночью, каждой ночью — вот этой самой ночью, первой за сегодняшним днём.
Цели нарушения закона — понятны, методы тоже. Но абсолютно так же понятны и действия, которые могут изменить ситуацию. Шаг за шагом.
Берегите себя.